Неточные совпадения
Тут были круглоголовые, черноголовые
рыцари, странствующие
рыцари и всякие другие, каких вам угодно
орденов и званий.
Не кургузым, нелепо комичным одеянием представлялся фрак, а чем-то вроде рыцарских лат, равно как и сам Толпенников казался себе
рыцарем какого-то нового
ордена, призванного блюсти правду на земле, защищать невинных и угнетенных.
Вскоре общество Иисуса получило поддержку в прибывшем посольстве великого магистра
ордена мальтийских
рыцарей и в появившихся вслед затем посольствах мальтийцев, под рыцарской тогой которых скрывались иезуиты.
— Простите меня, фон-Ферзен, и вы, фрейлейн Эмма, — начал Бернгард. — Я так разгорячился, но, поверьте, драться бы не стал, иначе я рискнул бы получить вызов от всех благородных
рыцарей за унижение нашего
ордена — ломать копья с каким-нибудь мясником! Если он хочет, мой оруженосец накажет его вместо меня.
От желающих вступить в число действительных
рыцарей с самого основания
ордена требовалось доказательство благородного происхождения.
Если не католичеству под главенством папы, то католическому
ордену мальтийских
рыцарей государь придавал действительно значение оплота христианства и монархизма в Европе.
Этого невозможно было допустить, особенно как раз в то время, когда русский император готов был завязать такие дружеские, отношения к католическому
ордену мальтийских
рыцарей.
В то время, когда в замке Гельмст
рыцари ордена меченосцев с часу на час ждали набега новгородских дружинников; в то время, когда в самом Новгороде, как мы уже знаем, происходили смуты и междоусобия по поводу полученного от московского князя неожиданного запроса, а благоразумные мужи Великого Новгорода с трепетом за будущее своей отчизны ждали результата отправленного к великому князю ответа, — посмотрим, что делалось тогда в самой Москве.
В 1306 году, при великом магистре
ордена Фолькон де Вилларет,
рыцари завоевали остров Родос, получивший свое греческое название от множества растущих на нем роз.
Расскажем вкратце историю
ордена мальтийских
рыцарей или, как он именовался в начале своей деятельности, святого Иоанна Иерусалимского.
Когда же
орден иоаннитов обратился в военное братство, то для
рыцарей был введен красный супервест, с нашитым на груди, так называемым, мальтийским крестом.
— Граф намекнул на это более чем прозрачно… Он описал ему печальное положение
ордена и прямо заявил, что единственная надежда
рыцарей, это надежда на помощь его величества. Он стал умолять государя употребить хотя ничтожную долю его необъятных средств на защиту
ордена, оказав таким образом громадную услугу и христианству, и монархиям.
Он не мог наглядеться на приложенные к книге великолепно гравированные портреты, изображавшие разных знаменитых
рыцарей ордена, в золотых доспехах и в мантиях, и подолгу рассматривал находящиеся под каждым портретом гербы, увенчанные коронами, шлемами и кардинальскими шапками, осененными херувимами и знаменами, украшенные военными трофеями и обвитые лаврами и пальмовыми ветвями.
То
рыцари немецкие, искавшие иные опасностей, славы и награды небесной, другие добычи, земель и вассалов, наступили на нее, окрестили ее мечом и первые ознакомили бедных ее жителей с именем и правами господина, с высокими замками, данью и насилиями; то власти, ею управлявшие, духовные и светские, епископы и гермейстеры [Гермейстер — глава рыцарских
орденов меченосцев и Тевтонского в Ливонии (нем.).], в споре за первенство свое, терзали ее на части.
Он был в лосином поверх мундира колете, расстегнутом от жару нараспашку; на груди висел мальтийский командорский крест [Мальтийский командорский крест — высший
орден мальтийских
рыцарей.].
Особенною торжественностью отличался прием баварской депутации, состоявшей собственно из прежних иезуитов, обратившихся, при уничтожении их общества, в мальтийских
рыцарей, которые, явившись в Петербург по делам
ордена, прикрыли свои иезуитские происки и козни рыцарскими мантиями.
Ирена Станиславовна в кратких словах объяснила ему историю мальтийского
ордена и сообщила, что ее брат Владислав новициат этого же
ордена, то есть готовится принять звание
рыцаря.
Этот-то Сестренцевич, имевший тоже при дворе свою, хотя небольшую, партию, старался внушить государю поставить в делах католической церкви светскую власть выше духовной, и иезуиты очень опасались, чтобы под этим влиянием государь не отказался от той защиты, которую он был, видимо, готов оказать его святейшеству папе,
ордену мальтийских
рыцарей и вообще христианству на Западе.
В числе новициатов
ордена мальтийских
рыцарей присутствовал в церкви и граф Казимир Нарцисович Свенторжецкий.
В то время, когда в замке Гельмст
рыцари ордена меченосцев с часу на час ждали набегов новгородских дружинников; в то время, когда в самом Новгороде, как мы уже знаем, происходили смуты и междоусобия по поводу полученного от московского князя неожиданного запроса, а благоразумные мужи Великого Новгорода с трепетом за будущее своей отчизны ждали результата отправленного к великому князю ответа, посмотрим, что делалось тогда в самой Москве.
Великий магистр
ордена, избираемый при особенно торжественной обстановке из числа
рыцарей, поступивших в
орден по праву рождения, считался державным государем, в каковом качестве он сносился с другими государями и имел при их дворцах своих представителей;
рыцари целовали у него руку, преклоняя перед ним колено. Статут предписывал «усиленно» молиться за него.
Жениху считали под пятьдесят, но он был свеж, румян и статен, к тому ж оберстер, ждал с часу на час генеральства, которое едва ли не равнялось с контурством [Контурство (комтурство) — область, передававшаяся особому члену духовно-рыцарского
ордена, комтуру, в управление.]; страдал, резался за нее несколько лет и, вероятно, оттого и состарился, что слишком подвизался в трудах за нее; вдобавок, оставленный с Аделаидой наедине, объяснился ей в любви с коленопреклонением, как следует благородному
рыцарю.
Сестренцевич открыто не одобрял намерения Павла Петровича принять на себя роль покровителя
ордена мальтийских
рыцарей, был против брака Джулио Литта и принятия на себя императором титула великого магистра.
Одним из правил, введенных при самом основании
ордена, было общежитие. Жившие вместе
рыцари составляли «конвент».
Ветер дул с моря, холодный и резкий, и стоявшие шпалерами войска от «канцлерского дома» на Садовой, где помещался капитул
ордена мальтийских
рыцарей, по Невскому проспекту и Большой Морской вплоть до Зимнего дворца, жались от холода в одних мундирах и переступали с ноги на ногу.
Рыцарь Иоганн Вальдгус фон Ферзен был богат, чем не могли похвастаться остальные его товарищи по оружию,
рыцари ордена меченосцев.
Интерес к посланнику невольно возбудил в петербурском обществе интерес и к самому
ордену мальтийских
рыцарей, о котором ранее не было никогда и помину и который немногими знавшими о его существовании назывался
орденом святой Мальты или Ивановским.
Первый затем обратился к императору с речью на французском языке, в которой, изложив бедственное положение мальтийского
ордена, лишенного своих «наследственных владений», и печальную судьбу
рыцарей, рассеявшихся по всему миру, просил его величество принять на себя звание великого магистра.
В
ордене с течением времени установилось три разряда членов: «Servienti d'arti» — военное служащие, настоящие
рыцари или кавалеры, и священники.
— Этим окончилась продолжительная беседа графа с его величеством, — отвечал Родзевич, состоявший секретарем при графе Джулио Литта и знавший все, касающееся дел чрезвычайного посольства мальтийских
рыцарей. — И, кроме того, его величество выразил графу свои намерения поговорить с его братом, папским нунцием в Петербурге, о некоторых частностях по щекотливому, как изволил выразиться государь, вопросу о возможности иностранному государю стать во главе католического
ордена.
Устройство
ордена в начале было монашеское. Одежду
рыцарей составляла черная суконная мантия, по образцу одежды святого Иоанна Крестителя, сотканной из верблюжьего волоса, с узкими рукавами, эмблемой потери свободы
рыцарем. На левом плече мантии был нашит большой восьмиконечный крест из белого полотна — символ восьми блаженств, ожидавших праведника за гробом.
Это был Владислав Станиславович Родзевич — новициат
ордена мальтийских
рыцарей, долженствовавший в скором времени вступить в
орден на правах полноправного члена.
Взгляды, по временам бросаемые Владиславом Станиславовичем на иезуита, давали понять, что его откровенность есть результат далеко не опрометчивости молодости и что он знает, что дело, которое ведет
орден мальтийских
рыцарей, затрагивает интересы партии, во главе которой стоит Грубер, в гораздо более сильной степени, нежели старался сейчас объяснить ему аббат. Христианские чувства добрых католиков хотя и играли тут роль, но не в смысле горячего сочувствия к борьбе
ордена с западными безбожниками.
— Мой брат,
рыцарь мальтийского
ордена, Владислав Родзевич и другие, были при этой гнусной комедии…
Император Павел подарил его великому русскому приорству
рыцарей мальтийского
ордена, к которому относился с особым благоволением и желал сохранить его в пределах России, «яко учреждение полезное и к утверждению добрых правил служащее».
К тому же, все баварские иезуиты, по уничтожении этого
ордена в Германии вступили в
орден мальтийских
рыцарей.
Люди проницательные предвидели, что при пылком характере государя, способного увлекаться до крайности, сочувствие его
ордену не ограничится одним только номинальным покровительством, но что он, пожалуй, с оружием в руках готов будет защищать мальтийский
орден от опасностей, грозивших ему со стороны республиканской Франции. [Е. Карнович. «Мальтийские
рыцари в России».]
Есть основание полагать, что
ордену мальтийских
рыцарей хорошо было известно, в чьих руках он служил только орудием.
Такова причина не только появления, но даже и упроченного положения католического
ордена мальтийских
рыцарей в православной России в царствование Павла Петровича.
Собрание
рыцарей мальтийского
ордена, принадлежащих к русскому приорству, и происходило в роковую ночь в «канцлерском доме».
Слухи о беспримерном благоволении русского императора к мальтийскому
ордену быстро распространились по всей Европе, и в Петербург потянулись депутации
рыцарей этого
ордена из Богемии, Германии, Швейцарии и Баварии.
По уставу
ордена мальтийских
рыцарей, владетельные государи и члены их семейств обоего пола могли вступить, несмотря на вероисповедание, в
орден без принятия рыцарских обетов, получая так называемые «кресты благочестия» (didevjzione), и потому граф Литта вез с собою во дворец орденские знаки для императрицы и ее августейших детей.
— Вот это и хорошо… Мы устроим ваше назначение в распоряжение князя Куракина… Вы ему будете полезны в сношениях с Ватиканом по делам
ордена мальтийских
рыцарей… Содержанием вы останетесь довольны…
Родзевич знал хорошо, что Ватикан, явно покровительствующий
ордену мальтийских
рыцарей, тайно опирался на все же могущественнейший, хотя и считавшийся уничтоженным,
орден иезуитов в деле распространения главенства папы над обширной Россией.
Членами этого верховного трибунала были назначены князь Безбородко, князь Александр Куракин, граф Кобенцел (комтур
ордена), граф Буксгевден (
рыцарь прусского
ордена Иоанитов), два французских дворянина, два священника из католического приората в России и барон Гейкинг.
Рыцарь Иоганн Вальдгус фон-Ферзен был богат, чем не могли похвастаться остальные его товарищи по оружию,
рыцари ордена меченосцев.
Первый комтур [Комтур (фр.) —
рыцарь, управлявший областью, которая в Средние века давалась в пользование духовно-рыцарскому
ордену.] замка был Арнольд фон, Фитингоф, по странному стечению случаев, предок и однофамилец нынешнего владетеля Мариенбурга.
Эта высылка указывала на крутой поворот в мыслях государя относительно
ордена мальтийских
рыцарей.
Великий магистр
ордена, барон Гомпеш, бывший до своего избрания в это звание послом римско-немецкого императора на Мальте, с шестью
рыцарями отправился в Триест, под прикрытием французского флота.
Кроме этих существовали еще «cavalieri di grazzia» — это те, которым звание
рыцаря, по усмотрению великого магистра
ордена, было предоставленно в виде милости.